ЗЛЫЕ ПСЫ И ЗОЛОТОЕ ТАНГО

Несмотря на полусказочное название "Десять прозрачных полумесяцев", никакой романтики и балетных красивостей в спектакле нет. Александр Пепеляев и его театр "Кинетик" переложили на хореографию нашумевшую года два назад повесть Михаила Елизарова "Ногти" - парадоксальные приключения двух олигофренов с недюжинными способностями. Горбун по фамилии Глостер вдохновенно и страстно играл на рояле, не зная ни одной ноты. Друг и аlter ego чудо-пианиста Бахатов сосредоточенно грыз ногти. Но не просто так - а колдуя.

Кроме завиральной фантасмагории, в книге много банального быта и отталкивающей физиологии. Быт Пепеляев пропустил, малую толику физиологии оставил, а фантасмагорические мотивы развил и приукрасил. Получилось бессюжетное танцпроизведение по приключенческой повести. В отличие от других литературных постановок "Кинетика" (а Пепеляев ставил и по Даниилу Хармсу, и по Льву Рубинштейну), в "Полумесяцах" не произносят ни слова. Зато сочетают движение с активным видеорядом. На тюлевые завесы проецируются вялые изображения - болотная рябь, орнаменты из обрезков ногтей, перепутанные линии. За видеодымкой корчатся злобные существа в лохматых комбинезонах. У танцоров появляются двойники, то уменьшающиеся до точки, то превращающиеся в великанов. Синхронно и дурашливо приплясывают верзилы, похожие как близнецы-братья. Внезапно выскакивает хитренькое существо с лисьей шкуркой на спине. Бродят сомнамбулы, закутанные в кровавые простыни. Барахтаются уродливые чудовища в белых скафандрах. Те, кто читал "Ногти" Елизарова, угадают в них злодеев-санитаров, изнасиловавших парализованную Настеньку. В "лисичке" при желании можно признать директора интерната, а в братцах-дебилах - главных героев. Есть две-три сценки, впрямую иллюстрирующие повесть. Но, не зная первоисточника, воспринимать пепеляевское сочинение гораздо легче и интереснее. Беспечные недотепы и голодные псы, роскошные дивы и фокусники, одинокие страдальцы и счастливые пьяницы, населяющие "Десять прозрачных полумесяцев", могут стать героями многих историй.

Под конец на сцену выходят музыканты в золотых шароварах, нарядные пары путаются в движениях танго, цирковая гимнастка поднимается в воздух, с грохотом разматывая железную цепь. В отличие от жуткого финала елизаровской повести, все это выглядит смешно и совсем не страшно.

Александр ПЕПЕЛЯЕВ, режиссер-хореограф:

- Я купил книгу Елизарова, как только она вышла, и почти два года носился с идеей поставить по ней спектакль. Сразу задумал мультимедийный проект - только так можно передать фантасмагорию, парадоксальность и резкость современного текста. Мне не нужно было следовать сюжету, философские и культурологические, какие-то личностные ассоциации гораздо важнее. В повести Елизарова есть боль и человеколюбие, но в то же время есть и сарказм, и цинизм. Те полярные сочетания, которые мы не так давно начали открывать в книгах Сорокина и Соколова.

/Елена ГУБАЙДУЛЛИНА/