ВАЛЕРИЙ ГЕРГИЕВ: "ЗДЕСЬ МОЖНО РИСКОВАТЬ И НЕ БОЯТЬСЯ СКАНДАЛЬНОСТИ"

Одним из событий Зальцбургского фестиваля стали два концертных исполнения "Войны и мира" Прокофьева с солистами, оркестром и хором Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева. Наташу и Андрея спели Анна Нетребко и Дмитрий Хворостовский. С ВАЛЕРИЕМ ГЕРГИЕВЫМ встретился обозреватель "Известий" ИЛЬЯ КУХАРЕНКО.

- Как известно, в 2006 году в Зальцбурге сменится руководство. Изменится ли политика фестиваля, на ваш взгляд?

- Я "покрываю" так много фестивалей за одно лето, что даже гигантский Зальцбургский фестиваль, который в моей судьбе сыграл огромную роль и который я очень люблю, сейчас для меня стал одним из. И, честно говоря, мне просто некогда сидеть и думать, что будет с Metropolitan, когда уйдет Вольпе, или что будет с Зальцбургом, когда уйдет Ружичка. Это не входит в мои творческие задачи.

- А что входит?

- Больше всего сейчас хочется, чтобы после реконструкции основного здания и строительства новой сцены Мариинского театра, после избавления от последствий страшного пожара мы через три-четыре года пришли в полную боевую готовность всех цехов - творческих, технических, административного комплекса. Чтобы делать то, что подобает делать любому крупному европейскому оперному театру.

- Что вам больше всего хотелось бы перенять от Зальцбурга?

- Чем мне нравится Зальцбургский фестиваль - сюда так много вложено, что можно рисковать и не бояться скандальности, но и получать за это порой очень суровую критику, которую получают сейчас многие мои коллеги. Наверное, меня тоже критиковали за восемь лет. Бывало. Бывало и что все проходило замечательно. Но в чем прелесть этого фестиваля - все понимают, что требования высочайшие. Я сейчас не буду говорить за Москву, хотя мне очень дорог Московский Пасхальный фестиваль, но мне хотелось бы, чтобы от фестиваля "Звезды белых ночей" тоже ждали самых высоких результатов. В том числе и неожиданных, смелых попыток.

- Например...

- Вот, скажем, недавний спектакль "Жизнь за царя" - он ближе подходит и по почерку, и по направлению к тому, что делают крупнейшие западные театры. Это язык нового поколения. Конечно, я мог бы и придержать режиссера Чернякова, но могу его и поддержать. И я считаю, что у Мариинки есть возможность ставить спектакли и тридцатилетних, и семидесятилетних режиссеров и художников. Я с удовольствием пригласил труппу Григоровича в Мариинский театр и с неудовольствием наблюдаю, как трудно найти блестящего молодого хореографа.

Путешествуя летом с одного фестиваля на другой, я вижу колоссальную динамику. С одной стороны, уже немолодой Доминго еще в прекрасной форме - в прошлом году у нас был замечательный спектакль "Самсон и Далила" здесь, в Зальцбурге, с Ольгой Бородиной. С другой стороны, есть множество новых и первоклассных мастеров. Да и наши силы здесь показывают себя блестяще. Анечка наша (Нетребко. - "Известия") уже суперизвестна.

- Да уж - телевидение, постеры, журналы по всей Европе…

- Я только одного хочу - чтобы за всем этим невероятным шквалом предложений, съемок и интервью она могла всегда ясно видеть свою цель. Она очень талантливый, серьезный и просто хороший человек и, что называется, честный артист. Но главное, пережить эту истерику масс-медиа, которая, вероятно, будет продолжаться еще год-два, а потом утихнет и позволит делать больше серьезных вещей. А сейчас, конечно, трудно - давайте пять интервью в день, давайте десять... Не нужно это все.

- Фестиваль раскошелился на приглашение всей Мариинки. Не проще ли было пригласить одного Гергиева с русскими певцами и пусть бы играли Венские филармоники?

- У меня в этом году с Венскими филармониками будет два месяца крупнейших гастролей. Поэтому в данной ситуации я сам тоже настаивал, чтобы в Зальцбург приехал Мариинский театр. Но один год может быть с Мариинкой, другой - с Wiener Philharmoniker, а третий - и с теми и с другими, как было в 2003-м, и открывал этот фестиваль я. По-моему, уже все знают сегодня, что Мариинский театр - это очень сильный оркестр. Это не секрет ни для кого ни в Америке, ни в Зальцбурге. И мы сейчас ставим себе очень серьезные задачи, которые, надеемся, нам по плечу. Раз уж смогли сделать вагнеровский цикл, надо идти дальше. Сейчас думаем о "Тристане" и даже не думаем, а уже объявили. Это очень сложный проект. Очень дорогой.

- Значит, хотите догнать и перегнать?

- Мы уже можем честно признаться в том, что у нас долгое время не было ничего похожего на крупнейшие мировые фестивали. А сейчас их наличие не надо уже никому доказывать - ни критикам, ни чиновникам, ни нам самим. Более того - уже не прощают. Не прощают, если где-то мы дадим слабину и не будет интересных и сложных программ, не будет громких имен и так далее.

Раньше говорили: мол, это же Зальбцург - там и должно быть хорошо, а в Москве с Петербургом явно будет похуже, а где подальше, так и вообще ничего не будет. Я счастлив, что эта позиция сейчас полностью исчезла. Осталась в трудных девяностых годах. Сейчас перед нами вызов. Я не знаю, как это чувствуют мои коллеги в Москве, но мы хотим давать спектакли высокого качества, хотим делать хорошо организованные фестивали при поддержке фундаментальных российских корпораций. У нас есть большая договоренность с "Газпромом" и с другими мощными российскими компаниями. Мы не сможем без подобной поддержки выдавать это качество, которое от нас требуется. Это просто невозможно. Но наше постоянное присутствие в Зальцбурге говорит о том, что мы все время выходим, что называется, в финалы мировых чемпионатов.

/Илья КУХАРЕНКО/