КАК ЭТО БУДЕТ ПО-ЭСТОНСКИ?

В воскресенье в Эстонии пройдет референдум о вступлении страны в Европейский союз. Оказавшись там накануне, я встречался большей частью с людьми, далекими от большой политики и дипломатии. И убедился, как тесно и затейливо переплетены в этой маленькой стране столь глобальные проблемы с интересами частными, даже бытовыми. И с нашей российской жизнью между прочим тоже.

В поселке Тойла на скромной улочке у дома № 58 указатель с надписью I. SEVERJANIN. Тут русский поэт жил несколько лет в конце своей жизни. Теперь дом принадлежит богатому шведу, который бывает здесь редко и, судя по всему, мало что знает о прежних хозяевах, поскольку никак не обозначает память о них.

Зато сосед Северянина из дома напротив - старик Лембит с удовольствием о поэте рассказывает. Он действительно его сосед. Ему было семь лет, когда он запомнил жившего через дорогу человека.

- Он был большой, с большим носом и строгий, - говорит Лембит. - Еще любил ловить рыбу и выпить. Но кто же этого не любит?

Еще внимательнее к памяти о поэте работники санатория по соседству. Они даже соорудили плиту со стихами Северянина, написанными в этих местах и им посвященные. В них есть такие строки: "Привет вам, шпроты и лососи".

- Надеемся, что и это привлечет русских туристов, - говорила мне сотрудница санатория. - Конечно, кроме доступных цен, комфорта и природы.

Все это действительно так. Но откуда нужда в российских туристах, когда от шведов и финнов теперь отбоя нет, а страна вот-вот станет полноценной Европой?

Объясняют, что в Европе спокойнее быть рядом с привычными соседями и партнерами. Сейчас интерес к Эстонии еще и отчасти как к бывшей советской территории. Какой будет конкуренция в составе ЕС, сказать трудно. Осмотрительные эстонцы уже об этом думают.

В советское время считалось, что в Прибалтике русских не любят. Туристы рассказывали, как здешние продавщицы изображали непонимание, а местные жители - брезгливость.

В перестроечное время накал неприязни был еще выше.

Сейчас многое идет от инерции. Встречные мифы при столкновении рождают уродливые эффекты. Реальность проще и добрее.

В старинном замке Кальве во время ужина мы оказались за одним столом с преуспевающим эстонским адвокатом Райво Лаусом. Он, как и положено юристу, хорошо формулировал многое из того, что звучало и в разговорах с другими эстонцами.

- В России многие с подозрением смотрят на предстоящее вхождение Эстонии в ЕС, - говорил Райво, - а ведь у нас многие опасаются вхождения страны в ЕС именно из-за возможного сближения с Россией. Известно, что Россия сейчас тесно контактирует с ЕС и с НАТО, вот и получается, что, входя в европейские структуры, мы вновь возвращаемся туда, откуда убежали, - к российскому влиянию.

Сам Райво смотрит на будущее оптимистично:

- Что касается вхождения в ЕС, мы ничего особенного не теряем. Такая маленькая страна, как мы, очень мобильна. Нам ничего не стоит проголосовать и за вход и за выход. Нас всего-то полтора миллиона - в одном микрорайоне Москвы могли бы разместиться. Тем более что у нас есть опыт существования в разных политико-государственных конфигурациях. Попробуем так. А взаимоотношения с Россией и с русскими сейчас, пожалуй, самые гармоничные. Раньше ведь вы были оккупанты, а теперь обычные иностранцы, только более близкие, понятные, родные.

Вхождение в ЕС сегодня в Эстонии главная тема. Об этом и все газеты, и все партии, политики. Появились новые термины: евроскептики, еврооптимисты, еврорусские. Среди скептиков те, кто боится сближения с Россией через ЕС, а также курильщики и сладкоежки, которые вроде бы пострадают от финансовых переделок.

Оптимисты везде одинаковы, а потому понятны. Самое интересное, пожалуй, для нас в их позиции - это то, что и у них, как в России, сильный аргумент - Путин. В специальном издании, агитирующем жителей Эстонии за вступление в ЕС, - портрет и слова российского президента: единая Европа - это хорошо.

А вот еврорусские - это категория особая и, пожалуй, для России новая. Но о них чуть позже.

Русские верующие присутствуют в Эстонии издавна, среди них есть и прихожане Московской патриархии, и староверы. И те и другие - образец успешной интеграции одной нации и культуры в другую.

К лютеранской церкви в Эстонии принадлежит примерно 200 тысяч человек. К Эстонской православной церкви Московского патриархата - около 180 тысяч. Противоречий между этими конфессиями здесь нет, чему я был свидетелем в Кохтла-Ярве, где два священника - лютеранин и православный - вместе освящали закладку нового завода. Оба они эстонцы. Службу провели согласованно, друг другу не мешая, а наоборот, поддерживая. Тем более что и повод был соответствующий.

Открывали новый вагоносборочный завод. Мероприятие почти не замеченное в России. А в Эстонии замеченное очень даже. И понятно почему. Это по существу первый в истории совместный с Россией производственный проект.

Разрушающий, кстати, некоторые стереотипы и мифы.

В Эстонии Россию многие еще боятся как прежнего диктатора. В России, с одной стороны, опасаются высокомерия нового европейца, а с другой - считают, что нам нет необходимости контактировать с такой мелочью, как Эстония. И то и другое вредно и тем и другим.

Предприниматели попытались разрушить мифы. Николай Малых, директор "Уралвагонзавода", договорился с руководителями эстонской фирмы AVR Transserviсe об организации компании UVZ & AVR, которая создала в Эстонии новый завод.

Я спросил Малых: ему это зачем? Он сказал:

- Нам площадок не хватает. Развиваться надо. А тут площадка на будущей территории ЕС. И продукция пойдет по стандартам ЕС. И выход у нас будет на европейский рынок. Это ж ценить надо. И партнеры талантливые. Таких людей и в Европе не найдешь. Что еще надо для успеха проекта?

Спрашиваю эстонскую сторону.

- Для нас совместное производство с Россией - самый перспективный бизнес, - сказал мне один из руководителей фирмы-партнера. - Это и стратегия, и политика. И в том числе - решение социальных проблем здешних русских.

В самом деле, странно, что открытие завода было не замечено в России, ведь это прецедент. Впервые российское предпринимательство сделало реальный шаг для того, чтобы помочь землякам за эстонской границей. 400 новых рабочих мест для людей в регионе русскоязычного населения, где бушует безработица, что это как не патриотизм?

Российский посол в Эстонии Константин Провалов сказал мне, что этот завод значит гораздо больше многочисленных "круглых столов" и конференций по сотрудничеству, хотя и они тоже нужны. Но это первое реальное дело России для русских в Эстонии и для самой Эстонии, кстати.

Русские в Эстонии - это вообще не такая уж простая проблема. Их не очень-то видно в политике.

Их много в эстонском бизнесе, тут они в лидерах, в том числе и те молодые, энергичные люди, взявшиеся за вагоносборочный завод.

Но довольно много русских и в аутсайдерах. Есть к этому причины объективные и субъективные.

В Калласте, городке на берегу Чудского озера, беседуем с тремя депутатами местного городского собрания. Зовут их Яков, Вячеслав и Леонтий. Староверы. Один - бывший научный работник, другой - чекист, третий - инженер. Теперь - политики-патриоты.

Они говорят, что здесь русские больше любят Россию, чем в России. И вообще русские настоящие здесь, а те кто в России, это русманы.

Они утверждают, что Россия забыла своих людей в Эстонии, что двойные пограничные тарифы бьют прежде всего по русским, которые поставляли овощи и рыбу в Питер, что исконные земли и язык в здешних местах русские, а не эстонские. Что возможностей для реализации русскому человеку в сегодняшней Эстонии мало.

Люди симпатичные, аргументы убедительные. Но еще убедительнее Нина Баранина.

Она хозяйка ресторана в небольшом поселке Колкья, в тех же самых причудских староверских местах. Знаменит ее ресторан не только на всю Эстонию. От посетителей со всего мира отбоя нет. В этот день, к примеру, здесь обедали англичане, немцы и австралийцы.

На стенах фотографии семей староверов. В меню блюда по традиционным рецептам здешних жителей. Колорит работает. Но как сами старообрядцы относятся к такому бизнесу на вере?

- Нормально, - говорит Нина Иосифовна, - я ведь и сама староверка. Перед открытием ресторана советовалась со стариками. Они дали добро при условии, что в заведении не будет пьянства, разгула. Но такого у нас нет. Людей влечет сюда незнакомая культура и кухня, исконно русская традиция.

Ресторан она открыла на деньги, выигранные в конкурсе одной из европейских гуманитарных программ. Теперь думает о создании целой сети таких заведений. Уверена, что русское в Эстонии и Европе теперь все больше входит в моду.

И все больше в разных контекстах Эстония и Европа употребляются как синонимы.

Эстония стремительно становится Европой. Отдалится при этом от России или наоборот приблизится, открыв и для нас новые возможности? Это, пожалуй, во многом зависит и от самой России.

Сейчас тот же вагоносборочный завод как пример партнерства выглядит пока исключением. Финнов и шведов здесь сегодня во много раз больше, чем россиян, и как туристов, и как бизнесменов. Хотя историческое переплетение корней располагает к более активному нашему присутствию в Эстонии.

Футболист Карпин объяснял, что обрадовался возможности стать полноправным европейцем, оставаясь и формально на родине. Еврорусскими автоматически становятся многие наши соотечественники в Эстонии. Это и новый статус, и новые возможности, в том числе в партнерстве.

Здесь удобно делать бизнес. Налоговая система - одна из самых либеральных. В опубликованном недавно рейтинге экономической свободы Эстония оказалась на первом месте по уровню свободы экономики из постсоветских государств - на 16-м в общем списке, тогда как, скажем, Латвия - на 51-м, Литва - на 59-м, а Россия - на 112-м.

Перемены ведут к тому, что все очевиднее многое в разнообразных сферах и взаимоотношениях между нашими странами, между русскими и эстонцами приходит в норму. Другое дело, что нормы становятся новыми. Их надо понять и освоить. Что будет это значить для Европы, для Эстонии, для России?

Такие вопросы сейчас здесь задают часто. И по-эстонски и по-русски.

/Валерий КОНОВАЛОВ/