НЕ НАША РАБОТА

В петербургском издательстве "Гиперион" небольшим тиражом издана довольно объемистая книга под названием "Музыка ХХ века в России и в республиках бывшего Советского Союза". Но это вовсе не монография какого-нибудь отечественного кандидата наук. Ее автор - Франс Шарль Лемэр, бельгийский фармацевт и музыковед-любитель, всю жизнь интересовавшийся русской музыкой и знавший лично многих ее представителей, в том числе Эдисона Денисова и Альфреда Шнитке. В 1990 году, выйдя на пенсию, он при участии своей жены изучил русский язык и занялся написанием труда, которой и был опубликован в 1994 году в солидном парижском издательстве Fayard. На русский язык книга переведена впервые.

Лемэр очень точно подобрал название к своей книге. У нас подобный манускрипт назвали бы "Музыка России в ХХ веке". У него - "Музыка ХХ века в России". Разница тонкая, но очень важная. Она придает книге честность, точность и, увы, нелицеприятность. В эпилоге перечислен сухой остаток - несколько имен, по-настоящему включенных сейчас в международную жизнь: Прокофьев, Шостакович, Шнитке, Канчели, Пярт, Денисов, Губайдулина, Уствольская. Не густо, если учесть, что гвардия Союза композиторов в лучшие времена насчитывала более полутора тысяч членов.

Музыка ХХ века, действительно, была далеко не единственной возможной музыкой в России в минувшем столетии. Крупицы ее были рассеяны среди тонн партийных гимнов и перепевов наследия XIX века. Лемэр задумал все эти крупицы, во-первых, собрать и, во-вторых, выстроить в одну линию. Пожалуй, первое ценнее второго. Стройную и красивую авторскую концепцию в его книге искать необязательно. Прежде всего она - сборник огромного количества важных фактов, которые просто не худо бы знать.

Факты эти удобно скомпонованы, изложены дельно, не без юмора, с минимальными и вполне цивилизованными колкостями в адрес опостылевшей советской рутины (которые сейчас, через десять лет после написания книги, уже сами могли бы в противном случае превратиться в постсоветскую рутину). Ненавязчивый музыковедческий анализ сочетается с краткими политическими экскурсами и забавными историческими анекдотами (например, про "привлекательную блондинку" Фурцеву, запомнившуюся Стравинскому после визита в СССР). История нашей музыки предстает как необыкновенно насыщенный диалог искусства с властью и читается как увлекательный детектив.

Шутки шутками, но эта книжка является фактически единственным столь полным пособием по истории русской музыки ХХ века, охватывающим период от "Мистерии" Скрябина до начавшегося в конце 80-х годов фестиваля "Альтернатива" и, кроме того, называющим важнейшие околомузыкальные имена, даты и события - от до сих пор не переведенных на русский язык скандальных воспоминаний Соломона Волкова о Шостаковиче (1979) до не менее скандального невозвращения сына Шостаковича из Западной Германии (1981). Увы, чего-либо подобного сложно было дождаться от отечественного музыкознания, которое всегда склонялось либо к чрезмерной концепционности, либо к унылой академичности и уж тем более всегда брезгливо относилось к журналистской броскости изложения.

Книга состоит из большого количества коротеньких главок. Часть скомпонована по историческому принципу, часть - по территориальному, отдельно есть главы про еврейский вопрос и взаимоотношения музыки с религией. В приложении на более чем сотню страниц имеется 82 биографии композиторов. В оглавлении можно найти такие нетрадиционные для нашего музыкознания темы, как "Анатолий Луначарский и Наркомпрос", "Злоключения нового советского гимна", "Открытие русского Бетховена", "Встреча с И.-С. Бахом", "Время бардов: Галич, Окуджава, Высоцкий", "Замена религиозного культа культом Ленина", "От одного антисемитизма к другому", "Музыкальная жизнь Москвы в восьмидесятые годы".

Тема 80-х годов, безумно интересных, совершенно не изученных и стремительно уходящих от нас в историю, на мой взгляд, одна из самых важных в книге. Совсем нелишне вспомнить, что в 1982 году, например, возможен был концерт в Большом зале Консерватории, целиком состоящий из произведений Денисова, Шнитке и Губайдулиной. И задуматься: мог ли быть такой концерт сегодня?

/Екатерина БИРЮКОВА/