СУДНЫЙ ДЕНЬ

Последние пару лет аналитики настойчиво предрекают крах индустрии звукозаписи. О том, когда и почему следует ожидать музыкального дефолта, рассказывает обозреватель "Известий" Алексей МУНИПОВ.

В биржевых сводках нынешняя ситуация описывается неутешительными цифрами: спад продаж компакт-дисков составляет примерно 7-8 процентов в год, причем чем дальше - тем больше. Проще говоря, люди стали меньше покупать музыки. Общие потери значительны: миллиарды долларов. Причиной тому сами производители дисков традиционно называют пиратство, повсеместное распространение mp3-файлов и резко подешевевшие CD-рекордеры. Музыки не стали слушать меньше - просто теперь ее бесплатно берут в Интернете и бесплатно же выжигают на диск. Пытаясь справиться с таким положением дел, корпорации последовательно судятся с пиринговыми сетями, через которые в Сети распространяются mp3 (первым пал Napster, но на его место пришли другие), и даже с производителями mp3-плейеров, но безрезультатно.

Последним нашумевшим шагом в этой святой борьбе стало объявление RIAA - Американской ассоциации производителей фонограмм - о том, что теперь она будет судиться непосредственно с теми, кто скачивает музыку из Сети. В New York Times и некоторых музыкальных журналах появились рекламные полосы с текстом типа: "Когда вы в следующий раз решите скачать mp3, скачайте себе заодно список адвокатов". Это не напрасные угрозы: первые показательные процессы уже начаты.

RIAA действует в первую очередь в интересах "большой пятерки": EMI, BMG, Sony, Universal, Warner. Это пять крупнейших рекорд-лейблов, мейджоры, в совокупности они контролируют более 90 процентов рынка. Одна только корпорация Universal ответственна примерно за треть всех компактов, выпускаемых на планете Земля (в России они, в частности, ведают интересами "Тату" и Smash!). Угроза видится мейджорам смертельной: термин "Великая депрессия" - самый мягкий из тех, которыми оперируют аналитики. Первой пошатнулась EMI: в прошлом году после обнародования текущих финансовых показателей (согласно которым их доходы упали примерно на 20 процентов) было объявлено о реструктуризации компании и распродаже части активов. Warner и BMG последние несколько месяцев ведут разговоры о слиянии, поскольку выстоять проще вместе. Все это сопровождается массовыми увольнениями, сокращениями бюджетов и вышвыриванием за борт малоперспективных с коммерческой точки зрения музыкантов. В их числе, кстати, есть и известные имена: скажем, в декабре 2001 года Warner после 26 лет совместной работы разорвал контракт с Родом Стюартом. Не то чтобы записи Стюарта совсем не покупались, но затраты на него - масштабные концертные туры с тем комфортом, к которому артист привык, - показались нецелесообразными.

Так что же, нож в спину индустрии воткнули коварные потребители mp3? Мейджоры веруют, что да, и тратят миллионы на крупномасштабные рекламные кампании, призванные либо запугать, либо хотя бы образумить несчастного слушателя. Последняя, самая мощная, использует узнаваемые лица Эминема, Мадонны, Лучано Паваротти и Бритни Спирс. Все они посредством рекламных роликов, стикеров и плакатов доносят до публики нехитрую мысль о том, что скачать нелегальный mp3 - это как прийти в магазин и спереть диск. На деле же все куда сложней.

Конечно, велик соблазн поверить статистике и увязать падение продаж с возросшей популярностью mp3-плееров. Тем более что статистика подворачивается очень удачная: скажем, в Германии на сколько-то процентов меньше стали покупать CD, и как назло примерно на эти же проценты увеличились продажи пустых CD-R'ов. Но если бы такая зависимость и впрямь существовала, урон индустрии был бы нанесен куда более значительный: по данным Webnoize, объем музыки, перекачиваемой по Сети, примерно в пять раз превышает объем проданных за год дисков. Просто слушатели качают другую музыку - не ту, которую им впихивают мейджоры.

Наивно думать, что если даже удастся закрыть все пиринговые сети и придумать какую-нибудь особенную защиту от копирования, то все, кто раньше не покупал новые диски певицы Шакиры, немедленно метнутся это делать. Исследование компании NPD Group показало, что 60 процентов покупателей музыки вообще не пользуются файлами из Интернета, и тем не менее в этой среде - с точки зрения мейджоров, идеальной - в прошлом году купили компактов на 7 процентов меньше, чем раньше. Просто потому, что, согласно тому же исследованию, 45 процентов покупателей - старше 35 лет, и тинейджерская музыка, которой забиты хит-парады, им неинтересна.

Невозможным количеством сфабрикованного попса и проектов типа "Фабрика звезд" мейджоры сами подорвали рынок: избыток музыкальной массы неизбежно привел к инфляции. В середине девяностых рекорд-лейблы могли расслабиться: невероятный интерес к свежей музыке и ее блистательная новизна позволяли им, не особенно напрягаясь, получать сверхприбыли. Они вели себя так же, как ведет себя сейчас российское правительство, успокоенное небывало высокими ценами на нефть. Для шоу-бизнеса поток нефтедолларов уже иссяк: рецессия подкралась незаметно и ударила очень больно.

При этом никаких внятных прогнозов в отношении будущего музиндустрии на рынке на наблюдается. Как делать долгосрочные инвестиции и куда - непонятно. Вот есть, к примеру, компания "Северсталь". Владельцы компании прекрасно осведомлены, что лет, к примеру, через тридцать стальной бизнес станет убыточным. По каким-то там естественным причинам. И потому они занимаются себе плановой ежедневной деятельностью, а рядом работает специальный отдел, который думает: куда в будущем все эти гигантские деньги переводить, во что вкладывать.

У музыкальной индустрии такого отдела нет. Они ждут чуда. Чего-нибудь вроде памятного изобретения CD, спасшего их из сходной ситуации - в 80-е ведь тоже было модно говорить, что домашнее копирование с кассеты на кассету ставит под угрозу всю отрасль. Однако нового носителя, который придет на смену компакт-диску, пока нет даже в проектах. Делать ставку на цифровое распространение музыки, на ненавистные mp3? Все мейджоры успели вложиться в службы онлайновой торговли (Pressplay, Nigel) и пока что только потеряли на них кучу денег. Дело было скорее всего в подходе. "Там фигурировали идиотские суммы, которые давали всяким идиотам на разного рода идиотизм", - комментирует в интервью журналу Arena один из сторонних экспертов. Но осадок уже остался.

Поэтому в обстановке общей нестабильности менеджеры предпочитают отбивать деньги на краткосрочных поп-проектах. Куда проще заработать на одной Кристине Агилере, чем вести дела сотни разноплановых групп с малопредсказуемым результатом. Никто не загадывает больше чем на год-два: текучка в рекорд-компаниях сейчас такова, что рисковать бессмысленно - результатов своей работы ты можешь и не увидеть. Какое-то время это срабатывало, но вот наконец перестало. Выяснилось, что самые проверенные артисты могут подвести: на одной депрессии Мэрайи Кэри EMI потеряла около 35 миллионов. Робби Уильямсу заплатили еще больше, а его пластинка отчего-то не стала продаваться в Штатах (что привело к падению акций EMI на 10 процентов). Надо думать, в день, когда Бритни Спирс потеряет голос, музыкальный рынок просто рухнет.

Настоящий же судный день для индустрии наступит тогда, когда пластинки той же Бритни просто перестанут покупать (что вполне возможно; так случилось с Мэрайей - самой продаваемой поп-певицей девяностых). Когда окончательно взбунтуются музыканты - они бунтуют уже сейчас, требуя более честной оплаты (с диска стоимостью в 17 долларов им отходит в среднем доллар, причем все расходы -- на видеоклипы, стилистов, визажистов - вычитаются из этого же доллара). Когда, чтобы минимизировать траты, известные артисты в массовом порядке станут продавать свои новые альбомы через Интернет. Когда мейджоры наконец поймут, что на песнях типа "Шоколадный заяц" далеко не уедешь и пришло время нудной, напряженной и неприятной работы.

Если же этого не произойдет, нынешнее падение продаж они будут вспоминать счастливыми, добрыми слезами.