ЧТО СКАЖЕТ ПУТИН

За прошедших с момента ареста Михаила Ходорковского 2 дня реакции Кремля не было ни на уровне официальных комментариев, ни на уровне анонимных. Сотрудники администрации президента отказались говорить, дав понять, что, возможно, реакции не последует в ближайшие дни вовсе.

Тем не менее источники "Известий" рассказали о настроениях в субботу в части кремлевских корпусах: "Было немного нервозно, с заметной долей пессимизма. То, что произошло, просчитывалось с самого начала, так что все были готовы". В субботу под вечер кремлевские коридоры не выглядели оживленными: горел приглушенный свет, многие кабинеты были уже опечатаны (требования безопасности - с уходом последнего сотрудника на дверь вешают пломбу). По словам очевидцев, сотрудников можно было встретить в крыльях здания, где сидят заместители руководителя администрации, особенно там, где сидят трое: Владислав Сурков, Джахан Поллыева, Игорь Сечин.

Зато на комментарии были щедры публичные политики. Сергей Иваненко, первый зампред фракции "Яблоко" в Думе:

- Мы считаем, что масштаб происходящего, независимо от намерений правоохранителей, существенно изменяет политическую ситуацию и может поставить под сомнение незыблемость конституционного строя. Мы надеемся, что эти действия не являются чьим-либо политическим заказом. Репрессивный путь - тупиковый, он не способен решить задачу демонтажа олигархической системы. Нужно принять законы, которые защищали бы бизнес от власти, а власть от бизнеса.

Геннадий Райков, лидер группы "Народный депутат" в Думе:

- Когда начинается крик и визг по этому вопросу, я не понимаю в чем дело. Если гражданина Иванова, который в деревне украл поросенка, арестовали, то никто не визжит. А гражданин Ходорковский - да, это очень много, имущество, видный человек и т.д., но закон один для всех. Адвокаты могут говорить, но если человеку пришла повестка и он не явился, то его имеют право задержать. Те, кто занимается следствием, работают согласно УПК, а здесь никаких нарушений кодекса не было. Арест не отразится на взаимоотношениях власти и общества, потому что это больше касается отношений власти и отдельных олигархических структур. Часть из них перепугается и побежит, а другая, которая не имеет грехов, останется.

Ирина Хакамада, вице-спикер Госдумы от СПС:

- По тому, как производилось задержание, у меня сложилось впечателение, что Ходорковского перепутали с террористом, обмотанным бомбами. Баланс отношений между бизнесом и властью очень серьезно нарушен, и капитал, я считаю, больше не будет доверять инвестиционным рейтингам страны. Думаю, дело будет носить затяжной характер: никто не хочет показать, что он проиграл.

Алексей Митрофанов, первый зампред фракции ЛДПР в Госдуме:

- Все это связано, прежде всего, с намечающейся сделкой с американцами - "Шеврон" или "Экссон Мобил". Государство волнуется по этому поводу. Может случиться, что половина нефти окажется фактически под контролем американцев. В свое время акционеры ЮКОСа получили пакет бесплатно, а теперь должны получить огромные суммы? Эти вопросы давно висели в воздухе. Видимо, Ходорковский не смог утрясти их с государством и, думаю, с другими акционерами. Но все эти московские тонкие интриги могут быть буквально поняты на местах: наступила эпоха наступления на бизнес. Каждый глава района будет искать у себя своего Ходорковского. Думаю, на очереди "Лукойл".

Олег Ковалев, первый зампред фракции "Единство - Единая Россия":

- Обвинения выдвинуты достаточно серьезные. Мне не совсем нравится момент задержания в аэропорту "Толмачево". Что касается последующих действий, то, видимо, есть достаточные основания, чтобы содержать его под арестом.

Я бы не стал ставить общество на другую сторону от власти: есть бизнес-элита, которую взволновало это событие. Я далек от мысли, что олигархи нажили богатства только своим непосильным трудом, где-то было везение, где-то они прошли по грани закона, где-то его нарушили. Тем более должна быть ответственность.

Руководство КПРФ старательно избегало комментариев, но все же Геннадий Зюганов изложил свое мнение агентству "Интерфакс": "Когда Ходорковский занимался только бизнесом, он был соратником власть предержащих, но как только заявил о политических намерениях, тут же превратился в противника, а с противниками нынешняя власть не церемониться".

"Известия" также обратились за комментариями к известным политологам, стоящим, как считается, на противополжных позициях по поводу конфликта бизнеса и государства. Вот что они сказали:

Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:

- С арестом Ходорковского мы вошли в новую ответственную фазу политического кризиса. В таких случаях появляется истерика, но сегодня она крайне вредна. Важно умение использовать демократические институты и ресурсы. Ясно, что речь идет о подготовке политического показательного процесса. Это сталинское понятие и всегда фальшивка. Показательным процессам нельзя верить. Попытка вернуть их в нашу практику требует консолидации всех ответственных политических сил. Мне кажется, приметы такой консолидации возникают, хотя есть и признаки истерии.

Очень важна позиция СМИ, их способность разъяснить происходящее. Понимая бесперспективность своей деятельности, прокуроры переходят к агрессивному популизму. В этом угроза. Они считают, что люди руководствуются низменными чувствами: завистью, ненавистью к богатым. Да, большинство населения России - это бедные люди. Их раздражает демонстрация богатой жизни, но это не значит, что они глупцы и низкие завистники. Сейчас очень популярен вопрос "Что скажет Путин", но это вопрос не к человеку-Путину, а к президенту, который свою позицию в отношении курса страны высказал публично. Действия группы, стоящей за прокуратурой, являются попыткой сделать его заложником антиконституционной программы.

Станислав Белковский, гендиректор Совета по национальной стратегии:

- Это политическое противостояние по линии Путин - Ходорковский. Обе стороны не искали мира. Михаил Борисович считал, что его ресурсов достаточно, чтобы победить Путина в среднесрочной перспективе. Он возлагал большие надежды, во-первых, на деловые круги России, во-вторых, на республиканскую элиту США. Однако ни деловые круги, ни американская элита не вступятся за Ходорковского всерьез. Для США более важна стабильность режима Путина. В этом смысле решение агентства "Мудис" (оно повысило страновой рейтинг России, теперь он в инвестиционной, а не рисковой шкале - "Известия") отнюдь не случайно. Что касается наших деловых кругов, то, как я неоднократно говорил, у них нет единого классового сознания. Они будут бороться за Ходорковского чисто формально, но не двинут свои мощные аппаратные и информационные ресурсы на его поддержку. Отношение общества будет неоднозначно еще и потому, что оба полюса конфликта - Путин и Ходорковский - находятся по большому счету в полном одиночестве. Произошедшее - негативный факт, потому что, как минимум форма, в которой все было сделано, не работает на имидж власти.