ДОМ ПРЕТКНОВЕНИЯ

В здании Дома актера на Старом Арбате прошла пресс-конференция. Журналистов собрали директор Дома актера Маргарита Эскина и входящие в его правление артисты. Речь шла об очередных происках Министерства культуры.

Эта история началась тринадцать лет назад - летом 1990 года, когда полностью выгорел Дом актера на еще не переименованной улице Горького. Сперва его обещали отремонтировать, а кончилось дело тем, что там разместились бутики галереи "Актер". Но Дом актера не остался без крыши над головой: началось возрождение России, разделявший всеобщую любовь к творческой интеллигенции Юрий Лужков передал ему здание бывшего Министерства культуры СССР (Лужкову, кстати, не принадлежавшее). В 1993 году Борис Ельцин отдал его в аренду Дому актера, в 1996-м был заключен договор безвозмездного пользования. Министерство культуры России, приютившееся в помещениях бывшего вычислительного центра, наблюдало за этим без восторга.

Первым на Дом актера покусился Евгений Сидоров, пересевший в министерское кресло из кресла ректора Литинститута. Но театральная общественность встала стеной, и разговора с ней, проходившего все в том же здании на Арбате, Евгений Сидоров не выдержал. Дело было в начале девяностых - Евгению Сидорову объяснили, что театральным деятелям есть куда пойти за правдой. (Некоторые из них входили в межрегиональную депутатскую группу, а Ельцин еще не успел забыть, что это значит). Теперь все обстоит иначе: общественного накала в этой истории нет.

Есть министерство, которое хотело бы перебраться в более удобное помещение, есть желающий жить по-прежнему Дом актера. Есть Минимущество - ему бы хотелось, чтобы дом на Старом Арбате приносил деньги. И есть бывший театральный критик Швыдкой, в конце июня встретившийся с активом Дома актера. Разговор, по слухам, вышел жестким. В результате появилось выдержанное в непривычно резких тонах заявление Минкульта:

"В силу того, что одной из задач Министерства является решение проблем тех учреждений культуры, которые не имеют собственных помещений, Министерство сочло возможным, при согласовании этого вопроса с руководством Дома актера, предоставить им ту часть помещений, которые в настоящее время сданы в аренду многочисленным коммерческим структурам...

Столкнувшись с враждебностью и собственническими настроениями руководства Дома актера и не найдя понимания в подходе к этой проблеме, Минкульт России считает невозможным заниматься в настоящее время решением этого вопроса...".

После этого Михаил Швыдкой зарекся говорить о доме № 35, и мы обратились за комментарием к директору Дома актера Маргарите Эскиной.

- Почему вы решили собрать пресс-конференцию именно сейчас?

- Потому что до меня дошли слова Михаила Ефимовича: он сказал, что дом может быть выставлен на торги. Основанием может стать то, что в нашем здании сидят не имеющие отношения к культуре организации - от ликероводочных до юридических фирм. Я ходила в администрацию президента. Там мне сказали, что сейчас новая установка. Государственное имущество не может находиться в руках общественной организации, и как-то решать этот вопрос надо.

- Минимущество упрекает Дом актера в том, что ряд площадей здесь сдан в субаренду. Да и арендная плата, по слухам, уж очень невысока...

- Я не собираюсь хвастаться, но Дом актера единственный реально работающий дом творческой интеллигенции. К нам приходят не только артисты, но и ученые, писатели, врачи. Здесь работают клуб ветеранов сцены, молодежная секция, клуб директоров московских театров... Но мы живем только потому, что имеем большой дом, и можем не просить гранты на наши программы. Если его не будет, мы работать не сможем. Нас обвиняют в том, что мы берем маленькую арендную плату - раз она невелика, значит, половина идет в чьи-то руки. Но мы совершенно бесплатно держим Центр драматургии и режиссуры Казанцева и Рощина, фонд Улановой, фонд Вертинской, у нас бесплатно начинал театр Фоменко. Вы скажете, что и коммерческие организации платят нам сумму не такую, какую бы они платили в других местах. Но ведь это здание для них далеко не идеально: здесь нет автомобильной стоянки, здесь, в конце концов, не офисное помещение, а Дом актера.

- Каким может быть выход из этой ситуации? Силовое решение едва ли возможно, значит...

- Значит, надо думать о выкупе дома или каком-то инвестиционном проекте. Об этом я пока ничего сказать не могу. Если бы мы нашли инвестора, решились бы и многие из наших внутренних вопросов: сейчас нам приходится отказываться от не имеющих кассового успеха проектов... Но кто же захочет приобрести здание со всеми нами? А в силовое решение я не верю: даже если президент подпишет указ о передаче дома, его все равно можно будет оспорить в суде.

- А сместить-то вас нельзя?

- Меня никто не может сместить, я уполномочена правлением Дома актера. Это Табаков, Ширвиндт, Маковецкий, Борисова, Васильева, Калягин - всего одиннадцать первачей. Едва ли они станут этим заниматься.

- Говорили, что руководство СТД заинтересовано в том, чтобы Дом актера перебрался в недавно отстроенный культурный центр на Страстном бульваре.

- Оно в этом совсем не заинтересовано, и я никогда не думала, что мы туда переедем. Это была игра недавно убитого Лернера, занимавшегося культурным центром, - ему надо было красиво закончить стройку. Дом актера на Страстном - звучит отлично... Но на Страстном мы окажемся не в состоянии себя содержать. Это дорогое здание, наш дом намного дешевле.

- И все же - почему эта история вновь заварилась именно сейчас?

- В Минимуществе мне в глаза сказали: "Деньги должны идти в казну". Я не думаю, что это затея Михаила Ефимовича, - его подтолкнули, он сделал чересчур резкий шаг, и теперь ему сложно отступить.

/Алексей ФИЛИППОВ/