ДИАГНОЗ НЕ ПОДТВЕРДИЛСЯ

Печальное состояние одного из лучших российских оркестров, Российского национального, в котором тот оказался после ухода значительной части музыкантов, еще недавно не позволяло рассчитывать в ближайшее время на что-либо серьезное с его стороны. Однако сильно обновленный и помолодевший коллектив так просто не сдался. Два концерта, которые РНО дал за последнюю неделю в Большом зале консерватории и Московском доме музыки, оказались из тех, по которым запоминается сезон.

Ключевыми фигурами в обеих последних программах РНО стали наши бывшие соотечественники. Один из них - 58-летний дирижер Александр Лазарев, сделавший блестящую раннюю карьеру в советские годы, в первой половине 90-х возглавлявший Большой театр, теперь имеющий постоянную должность в Королевском национальном оркестре Шотландии, а остальное время предпочитающий делить между лучшими оркестрами Европы. Другой - Владимир Юровский, почти вдвое моложе, с еще более ранней и блестящей карьерой, сделанной уже сразу на Западе, в свой 31-й год дирижирующий в "Метрополитен-опере", "Ковент-Гардене", "Опера-Бастий" и руководящий престижным старинным фестивалем в английском поместье Глайндборн.

Оба маэстро - яркие личности и безукоризненные профессионалы - оказались как нельзя кстати новому РНО, который еще не может порадовать прежней отточенностью звучания, зато, видимо, готов не на шутку завестись от хорошего музыканта за пультом. Юровский признался после концерта, что с теперешним составом оркестра - еще не застывшим, еще не зашоренным, еще рвущимся в бой - ему даже комфортнее работать, чем с предыдущим.

Два концерта продемонстрировали принципиально разные возможности оркестра: эффектную романтическую взбудораженность с Лазаревым и интеллектуальную сосредоточенность - с Юровским. Вторая, на мой взгляд, сложнее и ответственнее (по крайней мере, тут уж качество оркестра видно как на ладони), но и первой было грех не порадоваться.

С импозантным, всячески подчеркивающим свою витальность Лазаревым оркестр играл красивую программу, посвященную 75-летию Евгения Светланова: поздний рахманиновский шедевр - "Симфонические танцы" - и менее известный Первый фортепианный концерт его современника Николая Метнера. С агрессивной роскошью лазаревских "Танцев" многословный Метнер конкурировал вполне на равных. Львиную долю успеха ему обеспечил еще один наш знаменитый соотечественник - Борис Березовский, пианист редкого сценического обаяния, сравнимого, пожалуй, с рихтеровским. Изнурительную и часто весьма водянистую сольную партию он исполнил с удивительной внятностью, будто нет на свете ничего более ясного и совершенного, чем музыка Метнера.

С Юровским тот же РНО превратился в строгого и собранного ученого, которого впору запускать на открывающийся сейчас композиторский фестиваль "Московская осень" - учить исполнению музыки ХХ века. Точность стиля, отточенность деталей, умная режиссура эмоций. При всей своей головокружительной успешности молодой маэстро умудряется одновременно оставлять за собой право на аутсайдерство. Его, похоже, мало интересует количество народа в зале, зато второй год его стараниями РНО осваивает непривычную для себя и для московских слушателей стилистику. На этот раз в программе были Пярт ("Arbos" для медных и ударных и совсем недавно написанный псалом "Como cierva sedienta...", который по-испански пела индианка Патриция Розарио) и Цемлинский (симфоническая поэма "Русалочка"). Суровый поставангардный эстонский лаконизм и венская сецессионовская томность. Но выяснилось, что все, что мы знали об этих композиторах, - всего лишь мертвые штампы. Что Цемлинский - гораздо тоньше, а Пярт - гораздо сложнее. И кто бы мог подумать, что поведать обо всех этих тонкостях нам смог оркестр, только что вышедший из комы.

/Екатерина БИРЮКОВА/