СНЫ КУКОЛ РОЖДАЮТ ЧУДОВИЩ

В воскресенье завершился 2-й фестиваль театров кукол имени Сергея Образцова. Он стал фестивалем сказок. Перенасыщенная афиша составлялась в основном в расчете на детскую аудиторию. Но среди простых, красивых, душевных или озорных представлений про ежиков, братцев кроликов, грустных принцев и снежных королев иногда возникали совершенно непонятные композиции. На афишах некоторых спектаклей хотелось написать: "Детям младшего возраста смотреть воспрещается".

"Сон Фавна" петербургского театра "Кукольный дом" оказался эротическим представлением. Он вовсю веселил взрослую публику - кукольники дергали за ниточки, пришитые не только к ручкам, ножкам и ресничкам, но и к гротескно преувеличенным интимным частям кукольных тел.

В "Тенях найденный вещей" барселонской труппы "Ла Коника" не было кукольного секса. Но композиция, длившаяся всего 45 минут, стала серьезным испытанием для зрителей (двери зала хлопали беспрестанно, свет из фойе проникал на сцену). Впрочем, специалисты смотрели спектакль со вниманием - барселонцы провели своеобразный мастер-класс. За экраном мастерски подсвечивались пустые бутылки и сломанные расчески, лохматые веники и рваные коробки. Тени трансформировались, складывались в абстрактные узоры, плясали под музыку. Один изощренный прием сменял другой. Богатое сырье для будущих представлений!

Но самый взрослый спектакль показал нидерландский "Театр Волшебства". После "Панта Рэй - два" самые впечатлительные ребятишки точно не смогли уснуть.

Здесь не было ни сюжета, ни сказочных приключений, ни частных историй. Автор и исполнительница спектакля Шарлотта Пуик-Йолен замахнулась на Историю с большой буквы. Медлительная мистерия рассказала о сотворении мира и о власти смерти над всем живым. Жутковатые образы напоминали полотна Босха. Видения проступали из темноты, то превращались в уродливых великанов, то уменьшались до микроскопических размеров. На сцене стояла дощатая будка с овальным окном-иллюминатором. За ним - то ли небо, то ли океан. Зритель, словно пролетающий мимо путник, видел только мгновенья из жизни множества персонажей. Какой-то человечек карабкался по оврагу. Ландшафт превращался в морщинистую ладонь гигантской ведьмы, сминающей малыша. Король упивался властью, а трон оказывался изувеченным черепом. Казалось, кривые глазницы вот-вот прозреют, на макушке вырастут сухие ветки волос, и опять все узнают, кто в мире хозяин.

"Панта Рэй" - греческое понятие, означающее череду умираний и возрождений. Умирали в нидерландском спектакле гораздо чаще, чем рождались. Мрачная символика смерти и вечной мудрости представала во множестве вариантов. В "Театре Волшебства" знают толк и в световых эффектах, и в игре масштабов и фактур, и в тонкостях кукольной пластики. Знают, что в кукольном мире можно сотворить абсолютно все - вызвать любых духов, вылепить любых чудищ. Куклы из спектакля (среди них были даже вороньи скелеты и пушистые пауки) наверняка могли бы послужить колдунам и шаманам. Но простую публику мистика интересовала мало - в один из самых тихих моментов спектакля в зрительном зале раздался раскатистый храп.

/Елена ГУБАЙДУЛЛИНА/