ЕЛЕНА НОСИК: "МЕНЯ ПОРАЗИЛ НЕПРОФЕССИОНАЛИЗМ ЧИНОВНИКОВ МЧС"

Руководство МЧС Северной Осетии объявило о том, что все поисковые работы в Кармадонском ущелье прекращаются и до конца недели техника должна быть выведена из района поиска. Почти год миновал со дня страшной трагедии, когда обрушившийся ледник Колка унес жизни десятков человек. Было обнаружено 19 погибших. Еще 106 человек, в том числе члены съемочной группы Сергея Бодрова-младшего, работавшей там над новым фильмом, официально считаются пропавшими без вести. О том, как велись поиски, корреспонденту "Известий" Владимиру ПЕРЕКРЕСТУ рассказала Елена, мать директора фильма Тимофея Носика.

- Какую реакцию вызвало у вас решение руководства МЧС Северной Осетии?

- Конечно, они могут принять такое решение, но мы, родственники пропавших без вести, считаем, что поиски должны быть продолжены. Мы постоянно поддерживаем контакт друг с другом, и я могу сказать, что никто из нас не согласился с таким решением.

- Когда вы приехали в Кармадонское ущелье?

- Когда произошла трагедия, я находилась за границей, поэтому о сходе ледника я узнала только спустя несколько дней. Тут же все бросила, выехала в Россию, и 26 числа мы с мужем были в Кармадоне. Там к этому времени собралось около 300 человек - из Москвы, Санкт-Петербурга, Ялты, но больше всего - из Северной Осетии. Среди погибших и пропавших без вести были не только члены съемочной группы, но и много местных жителей, их тоже искали. Осетины удивительный народ, там очень крепки родственные и дружественные связи, поэтому поисками одного пропавшего могли заниматься несколько человек, среди которых не только родственники, но и друзья, односельчане. Сразу после схода ледника в Северную Осетию прибыла группа "Центроспаса" МЧС. Они обнаружили машину, застигнутую селем, фрагменты тел некоторых погибших, эвакуировали несколько раненых. Однако никаких работ по разгребанию ледяных завалов не велось. 24 сентября начальник "Центроспаса" Андрей Легошин дал официальное заключение о том, что найти кого-либо живым не представляется возможным (все уничтожено ледяной лавиной и селем), - полстранички текста. Мы возмутились таким решением, поскольку считали и сейчас считаем, что была вероятность найти наших близких живыми или хотя бы их останки.

- Вам не хотелось верить, что поиски напрасны?

- Дело не в том, что хотелось или нет. Воссоздавая со слов очевидцев события последних минут перед трагедией, мы установили, что машины съемочной группы могли оказаться в это время в тоннеле . Затем лед закупорил машинам выезд, но и, возможно, не дал туда проникнуть разрушительному селевому потоку - они оказались в каменно-ледяном мешке. Надо было попытаться добраться до них и спасти. Люди говорили, что слышали женские крики о помощи, долгие гудки автомобильной сирены, лай собаки - а в группе была собака! Очень трудно оставаться равнодушным к таким свидетельствам. Не мной одной владели такие настроения. Люди требовали продолжать поиски. У здания президента Северной Осетии Александра Дзасохова был даже организован пикет, в результате власти республики и МЧС России приняли решение о начале операции "Тоннель". Это было 27 сентября.

- Не нужно быть специалистом, чтобы понять, насколько сложно обнаружить тоннель под толщей льда. Как удалось это сделать?

- Прежде всего хочу сказать, что существовала огромная разница между тем, как события преподносились на телеэкранах, и тем, как было на самом деле. О происходящих в ущелье событиях прессе объявляли представители МЧС, его руководители выглядели в общественном сознании главными организаторами поисковых работ. На самом же деле все работы по поиску тоннеля взяли на себя близкие погибших и пропавших без вести, а МЧС ограничилось вспомогательными функциями.

- Где вы брали взрывчатку и специалистов по взрывным работам?

- Мы выпросили 150 килограммов тротила у Северо-Осетинского МЧС и 27 сентября начали взрывать. Оказалось, что лед очень трудно поддается. Поначалу взрывными работами руководили саперы 58-й армии. Но у них не было опыта работы со льдом. В Москве через знакомых вышли на известного в этой области специалиста - Владимира Семеновича Гавазу. Он и его напарник Вячеслав Пахомов консультировали взрывные работы.

- А в МЧС вы обращались за помощью?

- Они нам предоставили в общей сложности 100 тонн взрывчатки. С 14 октября до 2 июня снабжали наш лагерь питанием и топливом. С нами рядом постоянно находился заместитель руководителя МЧС Северной Осетии, сменные отряды МЧС из различных регионов - Кабардино-Балкарии, Адыгеи, Ставропольского края. Группы примерно по 10 человек сменяли друг друга каждые две недели, их лагерь был по соседству. Они обеспечивали безопасность работ, много помогали физически. Они хорошие ребята и оставили о себе самые добрые воспоминания. Но то, что они делали, - это все-таки вспомогательные работы. Главная же наша цель - поиски тоннеля. И с этой проблемой мы остались один на один. Как наиболее эффективно произвести взрыв, как определить подо льдом координаты тоннеля - все это мы постигали сами или с помощью нами же найденных специалистов. Со стороны МЧС не было ни крупицы интеллектуального вклада.

- Вы начали взрывные работы, еще не зная точного местонахождения тоннеля?

- Приблизительно мы представляли, где он. На первом этапе этого было достаточно. Сначала подрывники с помощью серии каскадных взрывов сделали во льду котлован глубиной 30-40 метров. Потом надо было прокладывать вертикальную шахту к северному порталу тоннеля. Вот тогда и возник вопрос, как определить место работ. В МЧС порекомендовали опытного местного геодезиста Валерия Дробышева, и он по каким-то своим методикам определил координаты портала и, как потом выяснилось, дал погрешность метров 20. Углубились - а тоннеля нет! Стали делать проходки по горизонтали. С западного направления хлынула вода. Она шла из тоннеля, но мы этого не поняли и решили, что тоннель нам не найти. Все были очень возбуждены из-за неудачи, обстановка была крайне нервной, и я уехала в Москву. К тому же в декабре у Тимофея родилась дочь Дашенька. А в январе, когда мы немного пришли в себя, работы возобновились.

- Говорят, что вход в тоннель вам помог обнаружить экстрасенс?

- Да, это было после того, как с 17 января по 9 февраля мы пробурили 19 скважин и все без толку. Рабочие уже чуть ли не плакали: ну нет здесь тоннеля! Все были в отчаянии. Тут в очередной раз появляется Нана, местная девушка лет 19 , которую нам представили как экстрасенса. Она еще раньше говорила: вы не там копаете. Но мы от нее отмахивались, мол, геодезисту виднее. А местные говорят: надо слушать Нану, мы ее давно знаем, и она много чего правильно предсказывала. Ладно, говорим, только чтобы не обижать добрых людей. И Нана показывает: здесь. Перед этим, двадцатым бурением мы ночь не спали, некоторые молились. Наутро стали бурить, где Нана сказала. Прошли 20 метров льда, 50 метров скалы - и вдруг попадаем в пустоту. Тоннель? Не верим. Может, просто полость в скале. Делаем контрольную скважину по ходу предполагаемого тоннеля - опять через 70 метров пустота. Опускаем видеокамеру. Видим стенки скважины, воду, тень свода. Мнения разделились. Одни говорят - тоннель, другие - просто пещера. Через знакомых из Москвы присылают эхолокатор. Опускаем - он показывает, что полость тоннелеобразная, стенки гладко обработаны и параллельны. Ясно, что это и есть то, что мы ищем.

- Вы рассказали о своей находке представителям МЧС?

- Да они сами все видели. И рассказали прессе. В очередной раз получилось, что это они все подготовили и сообразили, а нас как бы и нет... Тем временем мы продолжали работы. Во владикавказском отряде саратовского предприятия "Волгомост" нашли японскую строительную машину "Като", которая позволяет пробурить колодец диаметром 1,2 метра. Однако колодец по мере бурения отклонился в сторону и прошел меньше чем в метре от тоннеля. В это время из Москвы приехали водолазы МЧС. Как это было обставлено - целый спектакль. Вертолет, какая-то барокамера, яркие костюмы, журналисты. Семь водолазов, которым почему-то запретили с нами общаться. Они выглядели хмурыми и подавленными, у многих из нас сложилось впечатление, что они просто испугались лезть на 70-метровую глубину. Но там же каждый день работали и до них - взрывали породу, вытаскивали ее на поверхность.

- Елена, а кто эти люди, которые участвовали в работах?

- В основном это близкие погибших и пропавших без вести - те, кто находился в лагере. Кроме того, с разрешения руководства республики были задействованы работники местных горнодобывающих предприятий. Они с нами так сроднились, что когда их стали отзывать, не хотели уходить, пока не доведут дело до конца. Были там и горняки, у которых родственники пропали во время схода лавины. Наши мужчины помогали специалистам, учились у них, и когда те возвращались к себе на работу, могли делать все ничуть не хуже.

- А кто финансировал работы?

- В значительной степени - государство. С 14 октября по 2 ноября питание доставляли по линии МЧС, а в остальное время продукты мы приобретали сами, или помогали местные жители. Различные организации предоставляли бензин, солярку, дрова, транспорт. Местный предприниматель Костя Джейрапов, у которого при сходе ледника пропал друг, много личных денег потратил на нужды лагеря. В Северной Осетии чуть ли не каждый человек старался нам помочь. В том числе и руководители предприятий. Например, гостиница "Владикавказ" предоставила приехавшим из Москвы и Санкт-Петербурга три бесплатных номера. Очень обидно, когда в некоторых СМИ пишут, что мы жили за государственный счет. На самом деле это частная гостиница и ее хозяева просто посочувствовали нашему горю. Нескольких человек совершенно бесплатно приютили жители ближайшего селения. Если надо было приглашать специалистов, то билеты оплачивали родственники, а свою работу многие из них выполняли бесплатно.

- Что обнаружили водолазы МЧС?

- Спускавшийся в шахту водолаз рассказал, что побывал как бы в "стакане" с ровными стенками. Каково же было наше удивление, когда в тот же день заместитель главы МЧС Геннадий Короткин дал официальное заключение, что водолаз побывал в полости тоннеля и обнаружил, что тот заполнен селем и по нему перемещаться невозможно. А на самом-то деле водолаз не был в тоннеле!

- То есть вы утверждаете, что была фальсификация?

- Наверное, это так называется. Утром, когда мы ехали в лагерь из Владикавказа, где обычно останавливались на ночь, на дороге повстречали их кортеж из трех легковых автомобилей. Мы остановились, и замминистра Короткин на дороге озвучил свое решение и сообщил, что водолазы уже уехали. Мы едем дальше и через полтора километра около придорожного ресторанчика видим машину МЧС, где размещались водолазы и оборудование. Вот так новость - оказывается, не уехали. Мы тормозим и в ресторанчик. Идет мимо нас парень, несет что-то на подносе. Мы ему говорим: "Вы из МЧС?" Он отвечает "нет", разворачивается, а сзади на куртке написано: "МЧС России". Довольно странная сцена. Подсели мы к ним за столик, а они говорят: нам запретили с вами общаться. Мы не отходим. И тогда они подтверждают со слов того, кто спускался: это был не тоннель, а "стакан", то есть дно колодца. Мы говорим, что тоннель где-то рядом, можно подводный взрыв сделать и проникнуть туда. Можно-то можно, говорят они, но это не наша работа. Эту работу сделали водолазы Теймураз Боцоев из Владикавказа и Игорь Матюк, которого мы пригласили из Белоруссии. После взрыва получилась большая арка, можно было пешком проходить из "стакана" в тоннель.

- Что вы там обнаружили?

- Надо признать, мы столкнулись с результатами собственной ошибки - нам же никто не подсказывал, все постигали по ходу работ. Когда попали в тоннель, обнаружили, что там много воды, и стали ее откачивать насосами. А рядом течет река, и, видно, из нее через вентиляционное отверстие натащило вместе с водой речного песка. И теперь для того, чтобы обследовать тоннель, надо излишки песка удалить. Нужно техническое решение...

- Но ведь это крайне сложная и дорогая процедура. Где вы предполагаете найти деньги на проведение этих работ?

- Я считаю, что все расходы должно взять на себя государство. Потому что именно оно виновно в том, что пострадали люди. Власти знали, что ледник представляет опасность, катастрофа таких же размеров произошла там ровно сто лет назад, ледник пульсирует - то увеличивается в размерах, то уменьшается. Но никто не предупредил людей об этом. Вопросам безопасности группа уделяла первостепенное значение. Ее сопровождал вооруженный отряд ОМОНа на случай нападения вооруженных бандформирований. Но защищаться от сил природы ребятам и в голову не пришло. Те же, кто должен был контролировать ситуацию, пустили все на самотек.